Статья

Давос: предсказания энергетического климата

Автор: ПАВЕЛ БОГОМОЛОВ, Кандидат политических наук
Парадоксальными и даже противоречащими друг другу выводами увенчался энергетический раздел Всемирного экономического форума в Давосе 2020 года. Этот представительный форум, прошедший в швейцарских Альпах уже в 50-й раз, в этом году собрал участников из 117 стран, в том числе 53 глав государств и правительств. Конференция, зародившаяся полвека назад как «посиделки у камина» для интеллектуалов, прошла за полвека большой путь, в том числе и в плане обсуждения проблем глобальной энергетики. Когда-то в Давосе громче всего звучал призыв всеми силами нарастить и географически диверсифицировать нефте- и газодобычу, чтобы обеспечить экономический рост в расколотом холодной войной мире. Сегодня на дворе иные времена. Даже индустриальный бум в США, произошедший во многом благодаря снятию ограничений с нефтегазового комплекса страны, не убеждает широкую общественность в благоприятных перспективах углеводородного ТЭК. Наоборот, нарастает критика в адрес Дональда Трампа со стороны так называемых экологистов (не путать с экологами), которые призывают к скорейшему сворачиванию добычи и переработки углеводородного сырья. Сторонники развития традиционного ТЭК, руководствующиеся логикой, производственным опытом и экономическими расчетами, тем не менее отступают перед воинственной шведской пророчицей Судного дня Гретой Тунберг и ее влиятельными опекунами.

Близок ли Судный день?

Оценки перспектив глобальной нефтяной отрасли, прозвучавшие в ходе Давосского форума, оказались на редкость противоречивыми. Так, по мнению главы Международного энергетического агентства (МЭА) Фатиха Бироля, в 2020 году предложение нефти будет превышать спрос на 1 млн барр/сут. Данный фактор должен способствовать сдерживанию цен на «черное золото», что, конечно, на руку странам-членам МЭА (как известно, эта организация в основном объединяет нетто-импортеров энергоресурсов). При этом превышение предложения над спросом могло бы быть еще более значительным, если бы не очередной виток напряжения в Ираке, который является одним из ведущих производителей нефти в рядах ОПЕК.

В свою очередь, генсек ОПЕК Мохаммед Баркиндо заявил в интервью для CNBC, что глобальный спрос на нефть может в 2020 году существенно увеличиться. Из этих слов следует, что предложение может даже отстать. Ибо у спроса, на взгляд Баркиндо, есть большой и еще не познанный потенциал роста.

Потенциал, конечно, есть, но в разгар давосских дебатов пришла тревожная весть о том, что спрос, наоборот, рискует обвалиться. Это связано со вспышкой вирусной пневмонии (коронавирус), которая сильно ударила по экономике Китая, привела к пересмотру прогнозов энергопотребления в этой стране и, соответственно, оказала понижающее давление на нефтяные цены. В КНР даже отменили празднование Нового года по Лунному календарю, что свидетельствует о нешуточных масштабах угрозы!

Фактор «китайской эпидемии», негативно воздействующий на объемы спроса, несомненно, перевесил фактор «ближневосточного обострения» (нестабильность внутренней ситуации в Ливии, Иране и Ираке), который приводит к сокращению предложения. В результате котировки сорта Brent снизились примерно на 1,5%, до $64,5/барр, и далее продолжили свое падение.

Подобные пертурбации на нефтяном рынке дали еще один козырь в руки сторонников перехода на «экологически чистые» виды энергоресурсов. И они не преминули развернуть очередную информационную атаку, в том числе в ходе престижной конференции в швейцарских Альпах. Такой информационный фон был болезненно воспринят топ-менеджерами нефтяной отрасли, принявшими участие в Давосском форуме. «Ощущение такое, будто мы находимся в самом эпицентре этих дебатов, – сетовал вице-президент норвежской Equinor Ал Кук. – Слушая давосские выступления, приходишь к такому выводу: одни ораторы говорят, что лишь экономический рост и его энергообеспечение имеют значение. А другие требуют немедленно остановить нефть и газ! Ну а нам надо найти способ уравновесить то и другое. Но проблема в том, что ни с одной из сторон вы не можете получать одобрение постоянно» (цитата по Reuters).

Впрочем, действительно ли Земле угрожает климатический коллапс, для предотвращения которого требуется безотлагательная и стопроцентная перестройка энергетики, тотальный переход на альтернативные источники? Или, быть может, дорогостоящие эксперименты с ВИЭ служат лишь самооправданием для правящих кругов, особенно в постиндустриальной части мира?

Не потепление, а социальный обвал

В Давосе прозвучали сомнения в подлинности побудительных мотивов экологистов, призывающих глобальный ТЭК ускоренно перестроиться, дабы избежать климатической катастрофы. Среди профессионалов витала неуверенность и в том, что на альтернативную энергетику надо отстегивать миллиарды долларов не только из корпоративных, но и из государственных бюджетов, перенаправляя часть этих денег на куда более прозаические текущие нужды.

Отвергая туман спорной мотивации, многие участники ВЭФ исходили из того, что истинная причина натиска соратников Греты Тунберг – еще более авральна, чем кажется на первый взгляд. Речь, по всей видимости, идет о надвигающемся провале рекламировавшейся десятилетиями, но все более разорительной западной модели социального государства в его постиндустриальном воплощении. Той модели, которая уже не может поддерживаться в прежнем виде при нынешней демографической ситуации (старении населения), да еще при нарастающей эмиграции из наиболее бедных стран Африки и Азии и из бывших государств СЭВ, подкошенных не всегда удачными реформами. Впрочем, прямо высказываться на сей счет, возбуждая стихийно-панический бунт пенсионеров и тружеников предпенсионного возраста (как это уже случилось в Париже), ведущие эксперты опасаются. И ВЭФ-2020 это подтвердил.

Похоже на то, что вместо правды о зреющих социальных катаклизмах непритязательной публике предлагается наукообразная футуристика, в которой отрицательными героями выступают нефть и газ. Недаром опытная Кристин Лагард, глава Европейского Центробанка, призывает решать проблему изменения климата с помощью пакета дорогостоящих «зеленых инициатив». Это позволило бы убить одним выстрелом двух зайцев – и перенацелить общественное внимание с социальной на экологическую повестку, и простимулировать за счет очередных вливаний (под экологическими лозунгами) буксующую европейскую экономику. Почти так же рассуждает и г-н Курода из Банка Японии.

Однако на реализацию подобных инициатив, как отметил Марк Карни из Банка Англии, нужны не миллиарды, а триллионы долларов (которые, заметим, придется парадоксальным образом взять… из социальных программ, фондов благосостояния и прочих кладовых «будущих поколений»). То есть «социалку», вероятно, намечено лечить путем «обрезания» другой – более перспективной – части той же «социалки»! Поэтому прав Мартин Армстронг, один из освещающих ВЭФ журналистов, который подчеркнул: «Любые инвестиции в зеленые кампании ведут к крупным потерям. В том, что сказал г-н Карни, нет логики, если только это не… прикрытие кризиса самих же пенсионных фондов!» То есть астрономические суммы будут изыматься якобы на перестройку ТЭК, а реально тратиться на латание социальных дыр.

«Правительства, – пишет Армстронг, – распорядились, чтобы эти фонды скупили госдолги, а затем снизили процентные ставки до отрицательных. Власти вторят: без стабилизации климата пенсии окажутся бесполезными. Похоже, климатические изменения трактуются в оправдание провала пенсионной системы».

Да и сам Дональд Трамп видит в развернутой экологистами пропагандисткой кампании лишь уловку финансовой олигархии и обслуживающей ее бюрократии. Это они успешно запугивают граждан, в том числе с давосских трибун, климатическим коллапсом. Хотят, как видно, под предлогом предотвращения экологической катастрофы увеличить свои капиталы за счет мощного потока финансов, якобы направляемого на природоохранные проекты, включая поддержку альтернативной энергетики.

Без вины виноватые

Притом и экологические активисты, и даже власти некоторых государств обвиняют нефтяные компании в «преступном равнодушии» к проблемам климата. Мол, нефтяники игнорируют факт глобального потепления, бьющего по Северному и Южному полушариям то жарой и пожарами, то паводками и тайфунами. В результате, мол, минувшей осенью оказалось невозможно собрать урожай на огромных площадях. А отсюда и до глобального голода недалеко…

Так, в США раннее наступление зимы и впрямь сорвало сбор урожая. Чтобы ситуация не очень пугала население, статистика жонглирует цифрами. «Чем больше поступает данных, – поясняют СМИ, – тем больше власти меняют предыдущие отчеты об урожае, дабы ущерб не выглядел слишком огромным. А вот то, на что следует обратить внимание, – это цены на кукурузу в США». Действительно, кукурузные поля в США в 2019 году оказались засыпаны снегом раньше обычного.

Кстати, Россия приняла решение жестко лимитировать экспорт зерна в первом полугодии 2020 года. Правда, не из-за неурожая, а потому, что природные катаклизмы резко повысили спрос на зерно на мировом рынке. «Приоритетом должна быть продовольственная безопасность страны… Важно, чтобы благоприятные внешние условия не приводили к нехватке зерна на внутреннем рынке. Российский экспорт зерна в этом сезоне сократился на 18% по сравнению с прошлым годом, и экспортные цены на пшеницу из РФ находятся на высоком уровне», – говорится в сообщении Минсельхоза РФ.

А как раз накануне проведения Давосского форума огромные пожары бушевали в Южном полушарии, в Австралии. Они стали самыми разрушительными за всю историю наблюдений и послужили наглядной иллюстрацией возможных трагических последствий изменения климата.

Очень сомнительно, что во всех этих бедствиях виноваты нефтяные компании. Но намек они поняли. Поэтому в Давосе представители крупнейших нефтегазовых корпораций наперебой рассказывали о том, как много они делают для предотвращения изменений климата и защиты окружающей среды. К примеру, норвежская Equinor обещает к 2050 году снизить до нуля выбросы парниковых газов на своих морских нефтепромыслах. Она также участвует в совместном с ВР проекте стоимостью $10 млрд по созданию крупнейшего в мире парка морских ветрогенераторов.

В свою очередь, французская Total объявила об участии в строительстве крупнейшей в мире электростанции на солнечной энергии в Катаре. Она также планирует открыть 20 тыс. пунктов для зарядки электромобилей в Нидерландах. Кроме того, Total намерена высадить миллионы саженцев в Перу с целью восстановления лесного фонда этой южноамериканской страны. Таким образом, крупнейшие нефтегазовые компании, хотя и не соглашаясь с безосновательными нападками, активно участвуют в так называемой декарбонизации.

ВР исправляет ошибки

Показателен в природоохранном русле пример британской ВР. Напомним, она стала излюбленной мишенью экологов после катастрофы в Мексиканском заливе, произошедшей в 2010 году в результате взрыва и пожара на буровой платформе Deepwater Horizon, работавшей на блоке Макондо. Тогда от своей должности был освобожден главный управляющий BP Тони Хейворд, чьи действия в ходе ликвидации последствий аварии подвергались жесткой критике. Его место занял Роберт Дадли, до этого немало поработавший в России. Именно на плечи Дадли легла непростая миссия по восстановлению экологического имиджа ВР. И вот теперь его сменил харизматичный ирландец Бернард Луни, которые задал еще более высокую экологическую планку. Как сообщает Reuters, новый глава компании пообещал снизить эмиссию парниковых газов не только на месторождениях и НПЗ, но и в ходе дальнейшей перевозки, дистрибьюции, хранения и, главное, использования нефтепродуктов. А ведь на данный конечный сегмент приходится около 90% вредных выбросов в процессе всего жизненного цикла нефтяного топлива. Решено обогнать по этим показателям таких лидеров, как британо-нидерландская Shell и испанская Repsol.

Более того, ВР готова вовсе отказаться от тех активов, где будет невозможно добиться самых высоких экологических стандартов (например, в Анголе и Канаде). Компания не забывает и о возобновляемых источниках энергии, на развитие которых выделяются немалые инвестиции.

В итоге вредные выбросы и утечки СО2 по всей цепочке бизнеса ВР должны к 2025 году сократиться на 3,5 млн тонн по сравнению 2016 годом (практически до нуля). Видимо, это потребует серьезных структурных изменений в компании, о которых Бернард Луни, вероятно, объявит после своего окончательного вступления в должность в феврале нынешнего года.

Никто не останется в стороне

Немало шагов навстречу экологическому сообществу совершают и другие нефтегазовые компании. Но упомянутый глава МЭА Фатих Бироль все равно не доволен: инвестиции игроков нефтегазового рынка в чистые энергетические технологии пока еще составляют лишь малую толику от их корпоративных смет. «В прошлом году, – критически отзывается он, – на чистые энерготехнологии пошел в среднем только 1% ассигнований из бюджетов компаний. Но эти инвестиции будут расти по мере того, как бизнесу придется балансировать между своими краткосрочными целями прибыльности и тем, что мы образно называем долговременной социальной лицензией. Одним звеньям ТЭК даже не придется для этого одалживать больше средств, а другим – придется; но в итоге никто не останется в стороне от этого процесса».

Дешево, на взгляд Бироля, обойдется лишь победа над выбросами метана, обусловливающего 15% парникового эффекта. А вот «более дорогостоящая часть усилий включит в себя декарбонизацию, а также «складирование» углекислого газа, переход к шельфовой ветровой энергетике и повышенному использованию водорода». Европейцам это, в общем-то, понятно и особых возражений не вызывает. А как, интересно, обстоят дела за океаном?

Новые «крестоносцы»

В Соединенных Штатах, вышедших из Парижского соглашения по климату и кратно увеличивших свою добычу углеводородного сырья, иная картина, близкая к отраслевой анархии. Сотни ржавеющих буровых, брошенных искусственно обанкроченными компаниями-однодневками, пугают случайных зрителей к югу от Луизианы. Да и на суше ведущие американские компании отстают в области экологии от своих европейских коллег.

Для многих в США провозглашенная в 2017 году новая энергетическая стратегия Трампа, увы, – синоним вседозволенности. Компания Chevron, например, совсем недавно уменьшила свои плановые показатели по снижению вредных выбросов, а у ExxonMobil таких конкретно сформулированных целей вообще не имеется. Страна, увы, на глазах становится лидером по сжиганию газа на факелах, которые повсюду полыхают над скважинами. Неужели американцы не могут обуздать это зло? Конечно, могут. Но они не спешат тратить деньги на отказ от тех производственных практик, которые вовсю используют их конкуренты, не страдающие от природоохранных комплексов, – Индия и Китай.

«Проблема состоит в том, – пояснил в Давосе глава Crescent Petroleum (ОАЭ) Маджид Джафир, – что крупнейшим потребителям угля, то есть Пекину и Дели, понадобились бы стимулы для переключения с антрацита как более дешевого энергоносителя на другое топливо». Со сказанным согласен и цитировавшийся выше г-н Бироль: решать угольный вопрос «надо так, чтобы не навредить развивающимся странам». «Усилия Запада окажутся бесполезными, если не заручиться единством с Азией и Африкой. Ведь они-то как раз и подталкивают общее нарастание как спроса на энергию, так и, увы, загрязнение окружающей среды», – констатирует глава МЭА.

Впрочем, не только инерционный «фактор Востока» может стать барьером на пути к чистой энергетике. Помешает, видимо, и сверхрадикализм (а порой и самоуверенное шапкозакидательство) ряда адептов «светлого энергетического будущего». «Если бы Британия решила завтра заменить весь свой автопарк с двигателями внутреннего сгорания на электромобили, то нам потребовалось бы для этого вдвое больше тех объемов кобальта, которые производятся ныне во всем мире, – говорит руководитель отдела исследований Земли в лондонском Музее естественной истории Ричард Харрингтон. – И можно представить себе, что случится, если умножить сказанное на масштабы всей планеты».

Но, думается, подобные разумные аргументы мало интересовали участников молодежного марша экологов и анархистов, направленного против ВЭФ-2020 и прошедшего по обледеневшим дорогам Швейцарии. И не случайно шествие юных противников углеводородной энергетики со вдохом назвали «горьким повторением детского крестового похода» раннего средневековья. Только на сей раз вместо крестов над головами демонстрантов вздымались портреты Греты Тунберг. Яростный природоохранный порыв и бурлящий заряд протеста – плохое подспорье для спокойной, поэтапной и планомерной работы, направленной на предотвращение (или хотя бы замедление) изменений климата, для согласованных усилий по обеспечению глобальной энергетической безопасности.