Новый выпуск Прогноза развития мировой энергетики (далее Прогноз), представленный в конце февраля компанией ВР, рассматривает основные тенденции глобального ТЭК на период до 2040 года, влияющие на них факторы и основные неопределенности. Одна из таких неопределенностей – скорость изменений в мировой энергетике.
Значительная часть Прогноза основана на сценарии «Эволюционный переход». Хотя следует отметить, что ни этот, ни другие рассматриваемые сценарии не пытаются предсказать будущее. Они лишь анализируют возможные последствия различных вариантов развития глобальной энергетики. ВР признает, что вероятность реализации любого из этих сценариев в отдельности невелика.
В апреле в Москве пройдут Национальный нефтегазовый форум и выставка «Нефтегаз-2018» – ключевые отраслевые мероприятия, в ходе которых тысячи участников – руководители и специалисты компаний нефтегазового сектора и смежный отраслей, а также представители органов власти, ученые и эксперты – поделятся опытом, ознакомятся с технологическими новинками и обсудят актуальные профессиональные вопросы. В дискуссиях на площадках ННФ и в мероприятиях деловой программы выставки «Нефтегаз-2018» рассчитывает принять участие и председатель Комитета Государственной Думы РФ по энергетике, президент Российского газового общества Павел Завальный. По опыту прошлых лет, выступления Павла Николаевича на форуме всегда вызывают повышенный интерес.
В интервью «Нефтегазовой Вертикали» Павел ЗАВАЛЬНЫЙ рассказал о положении дел с принятием закона о налоге на дополнительный доход при добыче нефти, а также о готовящихся изменениях в закон о газификации. И конечно, основными темами обсуждения стали ситуация в газовой отрасли страны и перспективные направления ее развития.
В начале марта в Европе сразу на нескольких площадках развернулись оживленные дискуссии, посвященные перспективам реализации проекта «Северный поток-2». Пока Москва, Киев и Брюссель вели переговоры о возобновлении газового диалога в принципе, в Таллине, Вильнюсе, а также в немецких городах Любмин, Шверин и Кассель представители европейских нефтегазовых компаний, эксперты рынка и журналисты обсудили потребность Евросоюза в строительстве дополнительных газопроводов, в частности «Северного потока-2» и EUGAL. Актуальность диалогам придал не столько новый виток российско-украинского газового конфликта, сколько прогнозы сокращения собственного производства газа более чем на 50% в ближайшие 20 лет и рост его потребления примерно на 120 млрд м3 к этому же сроку. Однако признать очевидное готовы были не все.
Истощение традиционных запасов крупных месторождений и ухудшение ресурсной базы – одна из самых актуальных и обсуждаемых проблем в мировой нефтегазовой индустрии. И неспроста. По оценкам Rystad Energy, доля так называемых сложных запасов как в структуре открываемых запасов, так и в добыче постоянно увеличивается. А вместе с ней растут издержки на их поиск и освоение. В то же время спрос на углеводороды постоянно расширяется, обуславливая необходимость ввода в разработку новых месторождений. При принятии инвестиционных решений добывающая компания, как и любой другой рациональный экономический агент, исходит из доходности инвестиций и рентабельности проекта. Как показывает опыт США, разработка трудноизвлекаемых углеводородов может быть не только безубыточной, но и вполне прибыльной деятельностью. Но не все так просто. Для интенсивного вовлечения в освоение сложных запасов необходимо множество условий. При этом успех во многом зависит от сложившейся в стране институциональной среды.
Мировая геологоразведка переживает не лучшие времена. В результате падения цен на нефть инвестиции в эту отрасль значительно сократились, что в перспективе может привести к дефициту рентабельных углеводородных запасов. Однако негативные тенденции начали накапливаться еще в период высоких котировок. Уже тогда отмечалось сокращение количества и среднего размера открытий новых месторождений, падение эффективности геологоразведки.
Поэтому в ближайшие десятилетия неизбежна смена парадигмы развития мирового нефтегазового комплекса. Главную роль в нем будут играть не ресурсные ограничения, а эффективность управления имеющейся минерально-сырьевой базой на основе процессов автоматизации. Контуры грядущего облика отрасли можно уже сегодня разглядеть в сланцевой индустрии США. Россия также нуждается в освоении и использовании новых подходов к поиску, разведке и разработке углеводородных месторождений.
Мировые запасы газа в 2017 году увеличились на 0,6 % и к началу 2018 года достигли 196,8 трлн м3 . Рост отмечен во всех регионах, кроме Северной Америки и Европы, максимальная динамика зафиксирована в Азиатско-Тихоокеанском регионе. В течение года было добыто 3,6 трлн м3 газа (на 4 % больше, чем в 2016 году). По результатам 2017 года пять стран контролируют 68 % запасов и 60 % добычи. Безусловным лидером по запасам является Россия, по производству – США. Глобальный спрос на газ увеличился на 3 %, опережающий рост наблюдался в Европе и Азии. В 2017 году продолжало нарастать значение сжиженного газа как драйвера мировой торговли. Поставки СПГ на мировой рынок увеличились на 10 %. Номинальные мощности по сжижению расширились до 331 млн тонн, экспорт – до 300 млн тонн. Более 35 % экспортных потоков исходит из Ближнего Востока, преимущественно из Катара. В глобальную СПГ-гонку включается все больше новых государств. Три самых ярких события в сфере СПГ связаны с Россией, США и Китаем. В декабре была отгружена пер- вая партия сжиженного газа с завода «Ямал-СПГ». Соединенные Штаты впервые стали нетто-экспортером газа, а КНР заняла второе место по импорту СПГ после Японии.
В прошлом году наблюдался значительный рост проходки в бурении и строительстве скважин – на 7,8 и 24,8%, соответственно. Одновременно добыча нефти сократилась на 0,1%, до 546,8 млн тонн. Данная ситуация может свидетельствовать о том, что рост цен на нефть при низком курсе рубля поддерживает инвестиционную активность нефтяных компаний – как на новых месторождениях (с прицелом на перспективу трех-пяти лет), так и на старых. При этом часть наименее рентабельных скважин консервируется или переводится на другие режимы эксплуатации. Тем самым, с одной стороны, формально выполняется требование соглашения с ОПЕК, а с другой стороны, происходит оптимизация затрат.
В начале 2000-х годов Азербайджан на волне взмывающей год от года нефтедобычи и высоких цен на углеводородное сырье стал мировым лидером по росту ВВП. За период 2003–2008 годов он увеличился на 160 % (в среднем на 26,7 % в год). Но долго удержаться на этом пике не получилось. Ставка на сырьевую экономику поставила республику в прямую зависимость от конъюнктуры глобального рынка энергоносителей. В результате в 2015 году, после падения мировых цен на нефть, рухнули ВВП (в долларах в 2,1 раза), манат (девальвация на 117 %) и имидж «бурно развивающейся экономики».
Но Баку затянул пояс и смог стабилизировать ситуацию в экономике страны. Одним из позитивных факторов стал рост ВВП в 2017 году на 0,1 %. В 2018–2025 годах Азербайджан планирует вновь оседлать нефтяную волну и вернуть утраченные позиции. Планы, безусловно, смелые, но насколько они реалистичны?
Украина, когда-то добывавшая значительные объемы «черного золота», теперь производит единичные миллионы тонн жидких углеводородов. Такой спад объясняется не только истощением природных запасов, но и правительственной политикой. Некоторые государственные органы управления принимают решения, препятствующие развитию отрасли. Это же относится и к производству в республике других видов углеводородного сырья. Но запасы газа в Украине менее истощены, чем ресурсная база нефти. Поэтому после спада 2014–2015 годов, обусловленного политическим кризисом, добыча «голубого топлива» в Украине постепенно восстанавливается, хотя и не без трудностей. Положительная динамика проявляется и в некоторых других секторах нефтегазового комплекса страны. И все-таки даже этот позитив сильно зависит от внешних факторов, а значит, может оказаться недолговечным.
В Казахстане сформирована наиболее мощная из всех государств СНГ, не считая России, ресурсно- индустриальная база нефтяной промышленности. Эта отрасль получила развитие в республике в период очередного подъема.
Однако существенный рост добычи нефти в стране обусловлен увеличением производства в рамках трех проектов – Кашаган, Тенгиз и Карачаганак. Причем два последние из них, продемонстрировавшие в 2017 году рост добычи, в ближайшие годы могут показать отрицательную динамику. Другие нефтяные месторождения республики ввиду сильного истощения ресурсной базы также вряд ли смогут стать драйверами роста. Соответственно, основные надежды по-прежнему возлагаются на Кашаган. Модернизация нефтеперерабатывающих заводов Казахстана приводит к существенному росту производства качественного топлива. Но газопереработка в республике в ближайшие годы, скорее всего, будет сворачиваться. Казахстан активно развивает свою трубопроводную инфраструктуру, позволяющую наращивать и диверсифицировать по направлениям нефтяной экспорт. Кроме того, страна впервые начала по- ставки своего газа в Китай.
После распада Советского Союза подверглось сомнению множество завоеваний исчезнувшего государства, в том числе и взаимовыгодное сотрудничество бывших союзных республик. Однако история всегда вносит коррективы в сиюминутные заключения политиков и идеологов, и сейчас уже с уверенностью можно сказать, что разрыв экономических связей входящих в СССР стран особой пользы никому не принес.
В первую очередь, пострадали основные отрасли хозяйства вновь образованных независимых государств – промышленность, сельское хозяйство и транспорт. Не стал исключением и нефтегазовый сектор. Причем для большинства «братских республик» именно он стал определяющим фактором во взаимоотношениях с бывшей метрополией. Нынешние кризисы, санкции, судебные решения и обострения, так или иначе, но почти всегда напрямую связаны с развитием нефтегазового сектора экономики РФ и участием в нем стран, когда-то входивших в состав Советского Союза.
Поисковые и разведочные работы на углеводородное сырье являются основой нефтегазового комплекса. Именно надежный ресурсный потенциал служит залогом увеличения добычи и притока инвестиций и, по сути, определяет будущее отрасли. Но вместе с тем геологоразведка оказывается и самым уязвимым сектором НГК. В период падения цен на углеводороды очень велик соблазн «сэкономить на будущем», то есть на инвестициях в развитие минерально-сырьевой базы. Поэтому уже сегодня многие эксперты выражают озабоченность по поводу того, что недофинансирование ГРР через несколько лет обернется дефицитом новых добычных активов. А как обстоят с этим дела в России? Несмотря на падение нефтяных котировок и западные санкции, в нашей стране прирост запасов углеводородного сырья перекрывает объемы добычи, а инвестиции в геологоразведку растут. О том, как удается поддерживать отрасль в нелегкие времена, «Нефтегазовой Вертикали» рассказал министр природных ресурсов и экологии России Сергей ДОНСКОЙ.
Минпромторг РФ планирует объединить проекты нефтегазовых компаний по импортозамещению на базе одной площадки. Для этого предполагается создать при правительственном Агентстве по технологическому развитию (АТР) Центр компетенций импортозамещения в топливно-энергетическом комплексе. «Если будет создана единая коммуникационная площадка, то проекты получат новые возможности для реализации. Мы постараемся наладить сопровождение в области импортозамещения, координацию действий между компаниями, а в дальнейшем – совместное создание новых разработок и партнерств», – заявил в интервью «Известиям» глава АТР Максим Шерейкин.
Он также отметил, что агентство уже направило предложения по данной инициативе в Минпромторг. Как ранее заявлял министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров, доля иностранного оборудования в российском топливно-энергетическом комплексе через два года должна снизиться с нынешних 52 до 40 %.