17 октября 2021 Статья

Наталья ТРЕТЬЯК: «Мы видим растущий спрос на проекты в области устойчивого развития»

Сегодня банки осваивают новый формат финансирования, основанный на принципах ESG. Одним из перспективных направлений в этом сегменте считается развитие и регулирование торговли углеродными квотами как одного из принципов новых экономических отношений. Об этом и других вопросах, связанных с развитием системы «зеленого» финансирования в России, «Нефтегазовая вертикаль» побеседовала с Первым Вице-Президентом Газпромбанка Натальей ТРЕТЬЯК.

НГВ: На ваш взгляд, насколько система верификации «зеленых» проектов, разрабатываемая Минэкономразвития и ВЭБ.РФ, будет приниматься российскими банками, или российские банки, в том числе Газпромбанк, будут руководствоваться международными стандартами?

Н. Третьяк: Представители Газпромбанка входят в состав рабочей группы, которая занималась разработкой данного документа, и он, на наш взгляд, получился понятным, эффективным, сбалансированным и прозрачным. Мы можем сказать, что наконец установлены условия и порядок признания инвестиционного проекта соответствующим критериям национальной таксономии.

В то же время – это только начало, и работа по развитию системы «зеленого» финансирования в нашей стране будет продолжаться. В целом, в международном сообществе сейчас ярко выражен тренд на унификацию и стандартизацию регулирования, поэтому и национальная таксономия предположительно будет также развиваться в векторе данного тренда.

НГВ: Как осуществляется оценка ESG для компаний сферы ТЭК? Существует ли ESG-рейтинг банка для таких компаний?

Н. Третьяк: Банк работает над внедрением системы ESG-маркировки компаний различных областей, не только ТЭК. Задача такой маркировки – помочь нашим клиентам улучшить свой ESG-профиль и стать более привлекательными для отечественных и зарубежных инвесторов, а также дать возможность выпуска «зеленых» и социальных облигаций.

НГВ: Как можно оценить рост российского рынка ESG в 2021 году? Какие прогнозы на 2022год?

Н. Третьяк: Мы видим растущий спрос на проекты в области устойчивого развития, это как инновационные проекты, вроде возобновляемой энергетики, так и модернизация традиционных производственных мощностей с внедрением наилучших доступных технологий.

С 2019 года в России наблюдается рост интереса к ESG повестке в целом и к ESG инвестициям. Если Россия будет предпринимать усилия по популяризации ESG финансирования и дальше, мы полагаем, рост рынка продолжится с позитивной динамикой.

НГВ: Газпромбанк активно вкладывается в ВИЭ (СЭС в Оренбургской области, ветропарки в Адыгее и Краснодарском крае и др.), можно ли уже сейчас оценить экономический эффект от инвестиций? Доходно ли сейчас вкладываться в российскую возобновляемую энергетику?

Н. Третьяк: Газпромбанк финансирует проекты в области получения энергии из альтернативных источников, и это более 62% всех проектов, которые реализуются в России. Совокупный объем мощности таких проектов уже превысил 1 ГВт.

Что касается возврата инвестиций, то в нашей стране действует программа договоров о поставке мощности (ДПМ), которая распространяется и на возобновляемые источники энергии (ВИЭ), и наши проекты реализуются в том числе и в рамках этой программы. Программа ДПМ по ВИЭ подразумевает, что возврат инвестиций инвестору обеспечивается за счет гарантированной покупки мощности участниками оптового рыка. Участие банка позволяет повышать доходность проекта за счет предоставления более дешевого финансирования наряду с утвержденной государством доходностью по проекту на уровне 12%. Вместе с тем это устойчивый портфель проектов с гарантированным денежным потоком на горизонте 15 лет, что позволяет предлагать клиентам стоимость финансирования не хуже, чем кредитуется вся традиционная энергетическая отрасль.

Экономический эффект от проектов ВИЭ, в которых мы участвуем как инвестор или кредитор, есть уже сейчас – это миллиарды рублей инвестиций, рабочие места, налоги, а главное задел на будущее по получению «чистой» энергии.

НГВ: В целом, как убедить российского инвестора, для которого ключевым критерием капиталовложений все еще остается доходность, что инвестиции в «зеленые» проекты прибыльны?

Н. Третьяк: Если говорить про портфельные инвестиции, то за рубежом ESG фонды демонстрируют не меньшую, а иногда и большую доходность. Российский рынок капитала пока не настолько зависит от инвесторов с обязательствами по ESG. Тем не менее многие российские инвесторы, которые являются частью крупных финансовых компаний, уже вынуждены предъявлять спрос на ESG активы, так как от этого зависят их отношения с иностранными партнерами и акционерами.

НГВ: Планирует ли «Газпромбанк» инвестировать переходные проекты с более высокими, чем у ВИЭ, климатическими рисками, в частности, в нефтегазовый сектор, проекты модернизации угольных электростанций и т.п.?

Н. Третьяк: Газпромбанк уже сейчас инвестирует в так называемые переходные проекты, в том числе по переводу «грязных» угольных и мазутных электростанций на газ. Отказ от инвестиций в углеродоемкие отрасли, при очевидной минимизации экологических рисков, может иметь негативный социальный риск. Поэтому мы видим свою ответственность в серьезной последовательной работе по стимулированию наших «немодных», с точки зрения ESG, клиентов к внедрению позитивных изменений, в том числе путем предоставления экспертизы по этому вопросу.

НГВ: Углеродный налог, вводимый ЕС, многими экспертами и бизнесом воспринимается как навязанная Евросоюзом мера взыскания дополнительных денег с территории с хорошими запасами полезных ископаемых. Верно ли считать, что этот уплаченный налог и будет возвращаться к российскому бизнесу, по сути, как иностранные инвестиции?

Н. Третьяк: Нет, это не так. Надо понимать, что деньги, уплаченные импортерами в качестве углеродного налога, будут в первую очередь проинвестированы в европейскую экономику. В то же время трансграничное углеродное регулирование – это неизбежный факт, к которому надо адаптироваться.

Как это сделать? С помощью создания национальной системы учета углеродных квот есть возможность направить средства на «озеленение» российской промышленности, энергетическое преобразование нашей экономики, за счет возможности зачета квот между различными международными системами. Для этого прежде всего необходимо сформировать достоверную и доказуемую для импортеров систему учета выбросов и на этой базе строить у себя систему квотирования выбросов и торговли квотами, чтобы деньги работали на «озеленение» экономики у нас дома.

НГВ: То есть вы считаете, что России нужна система ETS?

Н. Третьяк: Это станет очевидным аргументом во всех торговых переговорах. Минэкономразвития уже начало работу по созданию собственного рынка торговли углеродными единицами, и для реализации ключевой задачи к работе подключено несколько финансовых институтов. Газпромбанк в ней активно участвует и предлагает финансовые инструменты для предприятий в рамках углеводородной трансформации, а также ведет переговоры с сахалинским Правительством о запуске пилотного проекта по торговле углеродными квотами.

В будущем этот проект планируется масштабировать и внедрять на национальном уровне. В перспективе – признание в ЕС как соответствующей нормам Евросоюза и зачитываемой в счет трансграничного углеродного налога.

НГВ: Сегодня, в эпоху энергоперехода, существует множество прогнозов, касающихся цен на энергоносители, снижения роли углеводородов, уменьшения количества банков и развития системы цифровых денег. Каких прогнозов вы придерживаетесь и относительно каких ориентиров строите свою стратегию?

Н. Третьяк: Безусловно, углеводороды не исчезнут в одночасье. Газ продолжает восприниматься как переходное топливо, которое может стать базой для промышленного производства бирюзового водорода – одного из самых перспективных направлений будущей энергетики. Но чтобы в итоге создать безуглеродную экономику, потребуется колоссальный объем инвестиций. Таким образом, переходный период потребует времени и финансирования, а его продолжительность будет зависеть от общих усилий.