План по валу: как российские нефтяники сокращают добычу
Хроника падения
То, что именно апрельское соглашение привело к столь серьезному спаду, хорошо заметно по статистике среднесуточной добычи, которую ведет ЦДУ ТЭК (все значения переведены из тонн в баррели по коэффициенту 7,33). С марта по апрель среднесуточная добыча нефти и газового конденсата выросла на 0,4%, до 11,34 млн барр/сут., тогда как с апреля по май этот показатель снизился на 17%, до уровня в 9,40 млн барр/сут., вблизи которого добыча оставалась в июне (9,33 млн барр/сут.) и июле (9,38 млн барр/сут.). В августе, на фоне смягчения условий сделки ОПЕК+, добыча выросла до 9,87 млн барр/сут., а в сентябре – до 9,97 млн барр/сут., но все равно была ниже докризисного уровня почти на 1,4 млн барр/сут., что сопоставимо с суточной добычей на российских месторождениях ЛУКОЙЛа (см. «Среднесуточная добыча нефти и газового конденсата в России в 2020 г.»).
Ту же динамику можно проследить на примере четырех крупнейших добывающих компаний – «Роснефти» (без учета «Башнефти») и ЛУКОЙЛа, которые с апреля по июль сократили добычу на 12 и 20%, соответственно (до 3,36 млн и 1,34 млн барр/сут.), а к сентябрю увеличили ее на 7 и 5% (до 3,59 млн и 1,41 млн барр/сут.); а также «Сургутнефтегаза» и «Газпром нефти» (без учета «Славнефти»), у которых в сентябре добыча (1,05 млн и 0,79 млн барр/сут., соответственно) превосходила июльский уровень на 6 и 5%, но уступала апрельскому на 19 и 10%.
Для компаний второго эшелона был характерен более широкий разброс. К примеру, «Татнефть», несмотря на сокращение добычи в первые месяцы сделки ОПЕК+, в сентябре добывала на 5,5% больше, чем в апреле (514 тыс. барр/сут. против 487 тыс. барр/сут.). «РуссНефть» вслед за сокращением добычи на 19% с апреля по июль (до 115 тыс. барр/сут.), сопоставимым с 17%-ным падением по отрасли в целом, к сентябрю нарастила ее на 7% (до 124 тыс. барр/сут). Тогда как «Славнефть» к июлю снизила добычу более чем вдвое (до 143 тыс. барр/сут. против 297 тыс. барр/сут. в апреле), а к сентябрю – еще на 1% (до 141 тыс. барр/сут.). У ННК же добыча в июле (40,2 тыс. барр/сут.) и сентябре (40 тыс. барр/сут.) оставалась почти такой же, как в апреле (40,4 тыс. барр/сут.).
Спад в разрезе регионов
В этой связи более показательной является региональная картина добычи, получить которую можно на основе статистики «дочек» нефтяных компаний. Крупнейшие из них сосредоточены в Западной Сибири, будь то «РН-Юганскнефтегаз», который с апреля по июль сократил добычу на 8% (с 1,35 млн до 1,25 млн барр/сут.) или «ЛУКОЙЛ-Западная Сибирь» и «Газпромнефть-Ноябрьскнефтегаз», которые за тот же период снизили ее на 25% (с 692 тыс. до 518 тыс. барр/сут.) и 33% (с 282 тыс. до 190 тыс. барр/сут.). Сюда же относятся и западносибирские месторождения «Сургутнефтегаза», формально расположенные в Уральском федеральном округе, добыча на которых с апреля по июль снизилась на 28%, с 1,10 млн до 0,79 млн барр/сут.
Со смягчением квот ОПЕК+ наиболее стремительно добычу начал восстанавливать «Газпромнефть-Ноябрьскнефтегаз», к сентябрю продемонстрировавший прирост на 36% в сравнении с июлем (до 258 тыс. барр/сут.), тогда как у «РН-Юганскнефтегаза» и «ЛУКОЙЛ-Западной Сибири» он был более скромным (на 7 и 6%, соответственно, до 1,34 млн барр/сут. и 550 тыс. барр/сут.). Двузначный прирост не был зафиксирован и на западносибирских месторождениях «Сургутнефтегаза», где к сентябрю суточная добыча увеличилась на 8% в сравнении с июлем (до 849 тыс. барр/сут.).
Падения добычи не избежала и старейшая в России Волго-Уральская нефтегазовая провинция. Так, «ЛУКОЙЛ-Коми», одна из двух местных «дочек» ЛУКОЙЛа, с апреля по июль сократила добычу на 25% (с 336 тыс. до 251 тыс. барр./сут.), а вторая из них, «ЛУКОЙЛ-Пермь», – на 13% (с 306 тыс. до 266 тыс. барр/сут.).
В свою очередь, «Оренбургнефть» – ключевая дочка «Роснефти» в Приволжском федеральном округе – за тот же период сократила добычу на 39% (с 279 до 170 тыс. барр/сут.), а соседняя с ней «Самаранефтегаз» – на 12% (с 252 тыс. до 222 тыс. барр/сут.). Еще более серьезный спад был характерен для «Башнефть-добычи», крупнейшей «дочки» «Башнефти», у которой в июле добыча была более чем вдвое ниже, чем в апреле (148 тыс. барр/сут. против 328 тыс. барр/сут.).
Почти все эти дочерние компании в последние месяцы начали восстанавливать добычу. В сентябре «ЛУКОЙЛ-Коми» добывала в сутки в среднем на 6% больше, чем в июле (266 тыс. против 251 тыс. барр/сут.) – почти настолько же, в пропорциональном отношении, насколько и «ЛУКОЙЛ-Пермь» (прирост на 5%, до 280 тыс. барр/сут.).
Чуть более стремительный прирост за этот период показали «дочки» «Роснефти»: «Самаранефтегаз» – на 12% (до 249 тыс. барр/сут.), а «Оренбургнефть» – и вовсе на 56% (до 266 тыс. барр/сут.), что, впрочем, не позволило им полностью вернуться к апрельскому уровню, которому они уступали 2 и 5%, соответственно.
Еще сильнее отстояла от него «Башнефть-Добыча», которая с июля по сентябрь сократила добычу на 1% (до 147 тыс. барр/сут.).
В первые месяцы сделки ОПЕК+ сокращение не обошло стороной и три других крупных региона добычи:
· Ямал, где с апреля по июль «Газпромнефть-Ямал», разрабатывающая Новопортовское месторождение, сократила добычу на 7,5% (со 160 тыс. до 148 тыс. барр/сут.);
· Восточную Сибирь, где у местных «дочек» «Роснефти», «РН-Ванкора» и «Верхнечонскнефтегаза», она упала за тот же период на 6% (с 238 тыс. до 224 тыс. барр/сут.) и 5,5% (со 159 тыс. до 150 тыс. барр/сут.), соответственно;
· Дальний Восток, где в те же сроки Exxon Neftegaz Limited, оператор проекта «Сахалин-1», сократил добычу на 13% (с 262 тыс. до 228 тыс. барр/сут.), а Sakhalin Energy, оператор проекта «Сахалин-2», – на 18% (со 108 тыс. 88 тыс. барр/сут.).
При этом оператор еще одного проекта СРП «Зарубежнефть добыча Харьяга», разрабатывающая Харьягинское месторождение в Ненецком автономном округе, с апреля по июль сократила добычу на 24% (с 35 тыс. до 27 тыс. барр/сут.).
Среди этих компаний в период с июля по сентябрь добычу продолжили сокращать Sakhalin Energy (на 4%, до 85 тыс. барр/сут.) и «РН-Ванкор» (на 4%, до 216 тыс. барр/сут.), тогда как «Вернечонскнефтегаз», Exxon Neftegaz Limited и «Зарубежнефть-добыча Харьяга», наоборот, ее увеличивали – на 2% (до 153 тыс. барр/сут.), 7% (до 245 тыс. барр/сут.) и 13% (до 30 тыс. барр/сут.).
Лидером же по темпам прироста оказалась «Газпромнефть-Ямал», у которой в сентябре добыча превосходила не только июльский (169 тыс. против 148 тыс. барр/сут., прирост на 15%), но и апрельский уровень (160 тыс. барр/сут.).
Апрельский уровень добычи был достигнут либо даже преодолен еще на нескольких месторождениях, которые, как и Новопортовское, сравнительно недавно были введены в строй. В частности, на Тагульском месторождении в Восточной Сибири, где одноименная «дочка» «Роснефти» нарастила добычу более чем вдвое (с 22 тыс. в апреле до 50 тыс. барр/сут. в сентябре), и на месторождениях «Сургутнефтегаза» в Якутии, где в сентябре суточная добыча была такой же, как и в апреле (198 тыс. барр/сут.). Правда, это несильно повлияло на общую картину: если в апреле Россия добывала 11,34 млн барр/сут., то в сентябре – лишь 9,97 млн барр/сут.
Экспорт под ударом добычи
Падение добычи не могло не отразиться на экспорте, который за первые девять месяцев 2020 года в годовом выражении сократился на 11,3% (со 199,5 млн до 176,9 млн т), притом что во II квартале он снизился на 9,4% (с 65,2 млн до 59,1 млн т), а в III – сразу на 22,1% (с 68,7 млн до 53,5 млн т) (см. «Добыча, экспорт и внутренние поставки нефти и газового конденсата в России»).
Вкупе с обвалом цен, это привело к снижению суммарной выручки от экспорта нефти на 40,3% по итогам первых девяти месяцев года (до $54,6 млрд, как следует из данных Федеральной таможенной службы).
Чуть меньше просели поставки на внутренний рынок (на 4,1% за январь-сентябрь, до 203,2 млн т), в первую очередь из-за стремления компаний компенсировать падение экспорта за счет нефтепереработки. Однако и здесь в III квартале не удалось избежать ускорения спада (до 10% против 5,2% во II квартале) (см. «Среднесуточная переработка и экспорт нефти в России»).
Как результат, 2020 год грозит оказаться самым трудным годом для российских нефтянки с начала 1990-х, когда отрасль в последний раз переживала двузначные темпы падения. И в том, что из-за пандемии со схожими проблемами столкнулся целый ряд других нефтедобывающих стран, утешения мало (см. «Предложение нефти и жидких углеводородов в США, России и странах ОПЕК»).