Александр Ершов: Цены на нефть, скорее всего, подрастут к концу года.

<h3><img src="/upload/medialibrary/f6a/f6a114764c9531dcaea96101b7448799.jpg" title="Александр Ершов главный редактор по товарным рынкам, Thomson Reuters " border="0" align="left" alt="Александр Ершов главный редактор по товарным рынкам, Thomson Reuters " width="200" height="201"  />Цены на нефть, скорее всего, подрастут к концу года. Характер изменения международных нефтяных котировок строго сезонный. В межсезонье и ранее происходила просадка котировок нефти, которые к концу года, как правило, выправлялись. Я думаю, что так же будет и сейчас, потому что фундаментально никаких серьезных причин для сильного снижения цен на нефть нет. </h3>

<br />
<font color="#00736A"><b>Александр Ершов</b>
  <br />
Главный редактор по товарным рынкам
  <br />
<b>Thomson Reuters</b></font>
<br />

<br />
На мировом рынке баланс сырья избыточен. Рост цены в последние десятилетия, с минимальных значений в $10-20/барр. до $110-120/ барр., происходил за счет несовершенства нефтеперерабатывающей отрасли. Это значит, что, во-первых, заводы, как правило, настроены на использование только одного вида сырья, и, при возникновении локального дефицита, переход на другой тип для них очень дорог. Они предпочитают заплатить дороже за привычное сырье, чем купить другое, пусть и дешевле. Этим объясняется прошлогоднее превышение стоимости Urals над стоимостью Brent, которое продолжалось несколько недель.
<br />

<br />
Во-вторых, нефть была дорогая из-за недостаточного уровня вторичной переработки в крупных странах-потребителях в Азии – в первую очередь, в Китае и Индии. Но они активно модернизировали свою переработку. Кроме того, Ближний Восток строит нефтеперерабатывающие мощности. Нефтепереработки, которая обеспечивала бы достаточное производство моторного топлива локально, стало больше. Это, соответственно, уменьшает стоимость тонны сырья, потому что заводы с современной конфигурацией стараются покупать больше дешевого сырья – такого, как, к примеру, мазут.
<br />

<br />
Но уронить цену на нефть может только выход каких-то крупных производителей, которые реально могут сдвинуть масштаб на глобальном уровне. В последние годы такими производителями были США со своими сланцевыми месторождениями. Но себестоимость добычи остается высокой, хотя они ее снижают. Первые годы американские компании работали практически в ноль ($70-80/барр.), сейчас себестоимость упала до $60/барр., но это все равно много.
<br />

<br />
Ну а самое главное – это вероятность возвращения на мировой рынок Ирана, Ирака и, в какой-то степени, Ливии. Если это произойдет, и если случится скачкообразный рост добычи каспийской нефти, а именно расширение месторождения Тенгиз (Казахстан), которое уже утверждено и даст 18 млн тонн в год, а также запуск месторождения Кашаган (Казахстан), то все это вместе существенно сдвинет баланс. Это может уронить цены на нефть на десятки процентов. Ведь в таком случае резко увеличившийся объем нефти на мировом рынке намного обгонит рост потребления в Китае, не говоря о Европе и развивающихся странах. А сейчас баланс находится в том же состоянии, в каком он и был все последнее время.
<br />

<br />
Это снижение цены, скорее всего, остановится и сменится ростом, пусть даже небольшим, этой же осенью. Но в перспективе указанные крупные проекты способны очень серьезно подорвать мировой рынок. Однако сейчас крупные производители – например, Саудовская Аравия, – которые обычно беспокоились о резком снижении цены и говорили о том, что за ним должно последовать сокращение производства, это даже не обсуждают. Это косвенно доказывает относительное благополучие текущей ситуации.
<br />

<br />
Появились комментарии о том, что Саудовская Аравия якобы идет на поводу у США для того, чтобы ослабить Россию, но раньше таких политически сфокусированных действий на рынке нефти за ними не замечалось. Они могут подыграть США, но вряд ли будут строить свою экспортную политику в зависимости от политической конъюнктуры. То, что мы имеем сейчас – это обычные сезонные колебания нефти, правда, довольно большие.
<br />

<br />
По поводу влияния санкций на поставки оборудования, то нам угрожает ограничение возможности наращивать добычу. Возникает мысль: может быть, и не нужно? Можно ведь использовать традиционные месторождения, развивать технологии. Само по себе давление на добычу шельфовой и трудноизвлекаемой нефти выглядит с точки зрения наблюдателя рынка немного театрально. Все эти проекты – дело будущего, а при внимательном прочтении санкций можно найти лазейки. Поэтому какие-то проекты, вероятно, все равно получат возможность дальнейшего развития. Вдобавок, при необходимости будет возможность альтернативных закупок оборудования в азиатских странах.
<br />

<br />
Если исходить из состояния рынка, то опасность масштабного избытка нефти в глобальном масштабе ставит под вопрос многие проекты за исключением самых высокорентабельных и легко реализуемых. На Ближнем Востоке обеспечить круглогодичную добычу легче и дешевле, чем в других регионах.
<br />

<br />
Для добычных проектов санкции несут практически неощутимые для текущего состояния рынка ограничения, потому что финансовые ограничения, ими предусмотренные, касаются более длительных периодов, чем нормальная система торгового финансирования, которая сейчас используется на рынке. Если брать предэкспортное финансирование, которое активно использует «Роснефть», то тут возможны какие-то пересечения с санкциями. Но дело в том, что мы не знаем условия контрактов. Единственное, что мы знаем, это то, что «Роснефть» заключила договоры с международными торговыми домами до введения санкций, т.е. формально они не подпадают под их действие. С другой стороны, как показывает практика, такое финансирование из-за особенности ценообразования требует возобновления.
<br />

<br />
Этот пример – частный случай, потому что такая схема продажи нефти вперед вызвана закредитованностью «Роснефти». «Нормальная» система экспорта, когда компания продает то, что добыла, выводя ресурсы на международный рынок, совершенно не пострадала. Меньшая часть нефти продается на спотовом рынке, большая через тендеры, и здесь работа после принятия санкций не изменилась.
<br />

<br />
Другое дело, что международные банки работать с нашими компаниями стали с опаской. Конечно, это осложняет им жизнь, но, тем не менее, ситуаций, когда по каким-то причинам, связанным с санкциями, нельзя было бы поставить партию нефти, не возникало. Все контракты выполняются.