Игра в нефть: все по плану?
Любые предсказания и прогнозы – дело неблагодарное, считает, пожалуй, большинство аналитиков. Поэтому никаких утверждений – только осторожные предположения и фиксирование интересных феноменов, которые, если не выстрелят сейчас, то станут чем-то значимым потом.
Исчерпал ли себя спрос?
На мировом рынке нефти заметное оживление. По сообщению МЭА [1], мировой спрос на нефть в 2023 году достигнет рекордно высокого уровня – вырастет на 2,2 млн баррелей в сутки, до 102,2 млн баррелей в сутки. Причины – в активных летних авиаперевозках, увеличении использования нефти в производстве электроэнергии и росте нефтехимической активности в Китае. При этом на Китай приходится более 70% роста.
В то же время МЭА прогнозирует, что в 2024 году рост замедлится до 1 млн баррелей в сутки. Причины аналитики видят в вялых экономических условиях, в торможении постпандемического подъема, в развитии энергоперехода с новыми стандартами энергоэффективности и ростом сегмента электромобилей. Давайте, разберемся – так ли это? Есть ли еще факторы, которые не учитываются экспертами МЭА, но которые могут дать толчок для спроса?
Что толкает предложение?
На рынке интересный феномен – фактически равновесие по добыче стран блока ОПЕК+ и стран, не входящих в этот блок. Резкое сокращение добычи в Саудовской Аравии в июле привело к тому, что добыча из блока ОПЕК+ упала на 1,2 млн баррелей в сутки, до 50,7 млн баррелей в сутки, в то время как объемы стран, не входящих в ОПЕК+, выросли на 310 тыс. баррелей в сутки, до 50,2 млн баррелей в сутки.
Прогнозируется, что мировая добыча нефти вырастет на 1,5 млн баррелей в сутки, до рекордных 101,5 млн баррелей в сутки в 2023 году, при этом рост добычи за пределами ОПЕК+ в США составит 1,9 млн баррелей в сутки (EIA считают, что добыча за пределами ОПЕК в целом увеличится на 2,1 млн баррелей в сутки в 2023 году). В следующем году объемы, не входящие в ОПЕК+, также будут доминировать в росте мировых поставок, увеличившись на 1,3 млн баррелей в сутки, в то время как ОПЕК+ может добавить всего 160 тысяч баррелей в сутки.
Явление интересное, и его можно исследовать в развитии. В моменте же можно заключить, что цена нефти подстегивает добычу. Пока кто-то сдерживает предложение, кто-то явно заинтересован в сбыте по привлекательной цене. И стоит отметить, что торговля идет хорошо.
США, Бразилия и Гайана лидируют в добыче альтернативной группы, при этом экспорт из этой тройки увеличился примерно на 15%, в июле, к примеру, до более чем 9 млн баррелей, что повысило доступность легких «сладких» сортов нефти (с низким содержанием серы) в Атлантическом бассейне. EIA [2] также акцентирует внимание, что страны, не входящие в ОПЕК, являются основными драйверами роста мировой добычи в прогнозе.
На США приходится почти 80% глобального роста поставок в 2023 году, или 1,2 млн баррелей в сутки из общего актуального объема в 1,5 млн баррелей в сутки. В следующем году эта доля сократится, так как активность на сланцевом участке замедлится, считает МЭА. Насколько эта формулировка точна?
Так, в своем ежемесячном краткосрочном июльском прогнозе Управление энергетической информации (EIA) Минэнерго США повысило прогноз средней добычи нефти на текущий год на 200 тысяч баррелей в сутки – до 12,76 млн баррелей в сутки, на 2024 год – на 240 тысяч баррелей в сутки, до 13,09 млн баррелей в сутки.
Уровень добычи нефти в США в 2022 году оценивается в 11,91 млн баррелей в сутки, так что фиксируем рост добычи. Несмотря на то, что цифры предоставляет профильный орган власти, заинтересованный в подобной информации, все-таки особых поводов для сомнений нет. «Количество рентабельных запасов в Северной Америке с каждым годом сокращается, ухудшение условий добычи – глобальный тренд. Доминирующая часть добычи (80%+) осуществляется за счет технологий интенсификации, и эта доля растет. Но у США и Канады есть еще ресурсы и запасы, которые они могут оперативно вовлечь в разработку, там скорее вопрос в давлении общественности и регулировании. Высокие цены на сырье, по нашим ожиданиям, приведут к достижению очередного рекорда по добыче в 2024 году», – аргументирует Дмитрий Касаткин, лидер практики консалтинга и аналитического центра, Kasatkin Consulting.
Секретный спрос
Развитые страны хоть и показывают признаки спада по макроэкономическим признакам, согласно мнениям аналитиков (см. «Спрос в основных регионах»), косвенные признаки глубинных трансформаций (или скрытых причин) могут перерасти в существенные основания для роста. И знак минус сменится уверенным плюсом. Так, в США явно просматривается укрепление позиций углеводородной энергетики, несмотря на параллельное развитие «зеленого» курса (см. «Разворот крутой, но скрытный» в НГВ №9 за 2023 год).
«Среди актуальных факторов, поднимающих тонус капитанам углеводородной энергетики США, – резко усилившийся запрос военно-промышленного комплекса на сталь, алюминий и другие металлы. Украинский сюжет воочию показал заокеанским металлургам, как и правящим демократам, что электричества стране требуется намного больше, а «зеленый переход» не в состоянии его дать в необходимых объемах», – отмечает политолог Павел Богомолов.
Кроме США намерения по развитию ВПК есть и у Европы. «На востоке ЕС зреет милитаризация Варшавы с формированием нацеленного на РФ и Белоруссию 300-тысячного Войска Польского и вливанием 112 млрд долл. из США. Бьют барабаны и в Бухаресте, и в прибалтийских столицах», – добавляет Богомолов.
Китай как хедлайнер спроса является и основной лакмусовой бумажкой – что там в Поднебесной, сможет ли страна сохранить аппетиты на нефть или притормозит? Многие аналитики высказались по поводу признаков рецессии экономики Китая, при этом отметив, что Китай уже закупил много дешевой нефти для переработки. Но в контексте тайваньского конфликта у Поднебесной, как и у США, есть дополнительная мотивация для наращивания выпуска оружия, субмарин и прочего военного железа. Сегодня данные танкерных трекеров свидетельствуют о том, что импорт сырой нефти водным путем в Китай в августе был очень высоким. Китай продолжает скупать нефть у России и Ирана. Саудиты заключают контракты на поставки нефти в Китай в будущем.
И почему-то в прогнозе МЭА не учитывается растущий спрос Индии, считающейся самым быстрорастущим энергетическим рынком (в аналитике ОПЕК это учитывается). А тем временем ожидается, что спрос на нефть в Индии вырастет на 40%, до 6,7 млн баррелей в день к 2030 году и далее до 8,3 млн баррелей в день в 2050 году – с 4,7 млн баррелей в день в 2021 году, сообщает портал Invest India. Растущий спрос может из актуальных 5% стать внезапно более масштабным. Также не рассматривается спрос со стороны развивающихся стран. «Вопрос в том, смогут ли развивающиеся страны внести больший вклад в глобальный рост спроса, чем развитые (OECD), в которых мы сейчас наблюдаем определенные риски с точки зрения эффективности экономики? В текущих условиях ключевые индикаторы говорят о том, что смогут, и торможение спроса в OECD, вероятно, будет компенсировано ростом потребления нефти в развивающихся странах, что позволит сохранить текущий высокий спрос и в 2024 году», – считает Дмитрий Касаткин.
Скоро пик
Что касается рынка электромобилей, которому пророчат дальнейший рост и влияние на отрицательное потребление углеводородов, то тут, возможно, без подводных камней. Но только этот сегмент не будет столь стремительно резать потребление нефти в автопроме, как подсчитало МЭА.
Так, в частности использование электромобилей вытеснило лишь около 0,7 млн баррелей в сутки (1,3 ЭДж) нефти в 2022 году.
При этом, чтобы соответствовать сценарию Net Zero, электромобили должны будут вытеснять около 8 Мб/сутки (17 ЭДж) нефти к 2030 году, пишет IEA. По прогнозу BNEF, при актуальном росте рынка электромобилей, нефтяной обвал в 2 млн баррелей ожидается только через несколько лет – не ранее 2028 года. Но это не значит, что этот тренд отразится на спросе уже в следующем году. «Пик нефти будет пройден до 2028 года, но сказать, что спрос на нефть будет ниже в следующем году – нельзя. Вмешаются погода, война, политические события и цены на нефть. Но инвестировать в нефтяные проекты, рассчитанные на 5-10 лет уже поздно», – считает Игорь Шкрадюк, координатор программы экологизации промышленности Центра охраны дикой природы.
«Рост спроса на углеводороды сохранится в ближайшие полвека, с текущими темпами в 2% ежегодно до 2035-2040 гг., с дальнейшим замедлением до 0,5-1%», – прогнозирует Касаткин.
Цена
Спотовая цена на нефть марки Brent в среднем составляла $80 за баррель в июле, что на $5 за баррель выше, чем в июне. Цены на сырую нефть выросли в основном из-за продолжительного добровольного сокращения добычи сырой нефти в Саудовской Аравии, ожиданий экспортных ограничений со стороны России (на 500 тыс. барр./сутки в августе и на 300 тыс. барр./сутки в сентябре) и надежд на скорое ускорение роста мирового спроса на нефть. IEA прогнозируют, что сокращение производства в сочетании с растущим спросом приведет к сокращению мировых запасов нефти и окажет повышательное давление на цены на нефть до конца этого года. Средняя цена Brent в государственном прогнозе США составляет $86/барр. во второй половине 2023 года, достигает $88/барр. в ноябре и декабре и остается вблизи этого уровня в первом квартале 2024 года. Банк UBS ожидает, что дефицит предложения на рынке составит ~2 млн баррелей в сутки в августе и более 1,5 млн барр./сутки в сентябре. И уже поднял планку прогноза, оценив Brent на конец года до $95 за барр., WTI – до $91 за барр.
«Если мировую экономику не постигнут шоки, котировки нефти марки Brent могут до конца года протестировать $100 за барр. и на высоком эмоциональном фоне даже какое-то непродолжительное время торговаться выше. Но потом, скорее всего, опустятся ниже этого уровня, и среднее значение будет держаться в пределах $85-100», – считает Андрей Дьяченко, главный аналитик по макроэкономике, рынкам нефти и нефтепродуктов «Петролеум Трейдинг» (см. «Шоки»).
Цены на сырую нефть, по мнению американских аналитиков, начнут снижаться во 2-м квартале 2024 года, поскольку рост предложения приводит к некоторому восстановлению мировых запасов нефти в конце 2024 года. Средняя цена Brent в прогнозе IEA в 2024 году составит $86 за баррель.
Снижению цены могут способствовать выборы в США, запланированные на ноябрь 2024 года. «Опасения правящих в Америке демократов перед приближающимися президентскими выборами 2024-го очень велики. Они ощутимы настолько, что вашингтонская администрация просто не может позволить себе вступить в решающий – для своего самосохранения – год со слишком дорогой нефтью на мировых площадках и, следовательно, с обострившимися социальными проблемами внутри страны. Причем едва ли не первейшая среди них – замаячивший на горизонте безудержный «вальс ценников» на бензоколонках», – рассуждает Павел Богомолов. «Не стоит сбрасывать со счетов и желание Администрации США «опустить» мировые цены на нефть в преддверии начала очередного избирательного цикла. Хотя, будем честными, возможности США по дальнейшей распродаже своего стратегического нефтяного резерва существенно сократились по сравнению с прошлым годом», – анализирует Алексей Громов, главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов. Это одна из версий возможного развития ценового сценария с участием США. Есть еще один – более скрытый.
«Ситуацию в США необходимо рассматривать как целую систему, совокупность стейкхолдеров, у каждого из которых свои интересы, и я не уверен, что интересы населения стоят на первом месте. Поэтому необходимо отделять популизм от использования широкого комплекса мер по управлению энергетическим рынком: конечно, администрация США лукавит, когда говорит о том, что им выгодна нефть дешевле $80. США стратегически не отказывается от целей по лидерству в добыче, а для ее поддержания нужна цена на уровне или выше обозначенной.
Да, дорогая нефть толкает розничные цены вверх, но есть много механизмов сдерживания, прежде всего из-за развитой системы хранилищ и доступных хеджирующих финансовых инструментов. В конечном счете, дешевле субсидировать сбыт, чем добычу, капитальные затраты которой составляют до 70% затрат в нефтегазовом комплексе», – отметил Дмитрий Касаткин.
Цену могут подстегнуть и политические противоборства и конфликты.
Алексей Громов замечает, что «нельзя полностью игнорировать возможное влияние т.н. «черных лебедей» на мировом нефтяном рынке, т.е. возможных элементов неожиданности, которые сейчас невозможно спрогнозировать».
Таким «черным лебедем» может стать обострение ситуации в Персидском заливе или в Баб-Эль-Мандебском проливе в случае дальнейшей эскалации напряженности в необъявленном морском противостоянии США и Ирана, к которому на стороне Ирана может присоединиться и мятежный Йемен. Тогда под угрозой могут оказаться основные торговые потоки нефти с Ближнего Востока, что резко увеличит мировые цены на нефть, – считает Громов.
Игра по новым правилам
Что касается ОПЕК, то несмотря на сокращение добычи, которое продлится до 2024 года, добыча сырой нефти ОПЕК, вероятно, увеличится в 2024 году в среднем на 0,6 млн баррелей в сутки. Этому увеличению будут способствовать более высокие производственные цели в Объединенных Арабских Эмиратах в 2024 году и увеличение производства в Иране и Венесуэле, прогнозирует МЭА.
Эксперты считают, что ОПЕК остается влиятельным и разумным инструментом, корректирующим баланс спроса и предложения.
«При острой необходимости и желании ОПЕК (в первую очередь КСА) может быстро вывести ситуацию из равновесия, сократив или нарастив добычу на 1-2 млн барр. в день. Но у организации противоположная декларируемая задача – поддерживать долгосрочный баланс, то есть способствовать формированию такой цены, которая, с одной стороны, будет стимулировать производителей инвестировать в разведку и разработку месторождений, с другой – будет стимулировать потребителей наращивать спрос.
Но гарантированно повлиять на краткосрочные тенденции единолично ни Саудовская Аравия, ни ОПЕК в целом не могут», – отмечает Андрей Дьяченко. «Сами страны-участницы этого альянса будут стремиться к разумному воздействию на рынок, исходя из соображений экономической целесообразности и вне каких-либо геополитических интересов», – считает Алексей Громов. Импонирует, что аналитики приписывают организации здоровую объективность и адекватность. И пока не считают нарастающие аппетиты альтернативных производителей или заинтересованных покупателей чем-то существенным, способным изменить актуальный механизм балансировки спроса и предложения в лице ОПЕК. «Даже если предположить, что подобный альянс из числа стран западного мира (США, ЕС, Великобритании, Австралии и, возможно, Японии и Южной Кореи) все-таки будет сформирован, его влияние будет ограниченным, учитывая, что основной рост спроса на нефть все больше смещается в сторону Индии и Китая, а также стран Глобального Юга», – комментирует Алексей Громов (см. «Есть ли альтернатива ОПЕК+?»)
«Еще в 2018 обсуждалось создание международной организации стран-импортеров нефти. Инициаторами были Индия и Китай, на которые приходится 17-20% мирового потребления – для того, чтобы вести переговоры с ОПЕК (ОПЕК+) на одном уровне. Сейчас интересы обеих стран удовлетворяются и с точки зрения объемов, и с точки зрения цен. Но списывать эту инициативу в ноль я не советую. Так же не сбрасываются со стола и планы США по создания NOPEC – этот акт, впервые представленный в 2000 году и не принятый в США до сих пор, периодически всплывает в периоды активного противостояния США и нефтяного картеля. Вероятность, что он таки будет претворен в жизнь, крайне низкая, но все же она сохраняется», – отмечает Андрей Дьяченко.
И все-таки противостояние интересов намечается. Пока на уровне слухов и ощущений, но резоны для подозрений и анализа есть.
«Действительно, глобальная геополитическая ситуация демонстрирует появление трещины между развитыми и развивающимися странами, насколько глубока она – покажет время. Это находит отражение и в нефтегазовой промышленности, где есть ОПЕК и формируется «НОПЕК», где есть национальные компании и транснациональные мейджоры. Сейчас можно сказать, что интеграция обеих сторон между собой очень сильная и как такового противостояния нет, но все может измениться, что нам продемонстрировал прошлый год», – замечает Дмитрий Касаткин (см. «Новая геополитическая полярность»).
Поиск идеального бенчмарка
Изменения давно затронули и сферу эталонных сортов, формирующих биржевые индексы. Но в этом году рынок решил, что с этим точно нужно что-то делать.
Каркас ценообразования, установленный на стоимости нефти марки Brent, уже не прочный. Эталонный сорт утрачивает свои позиции. Показатель, на который ориентируются бюджеты, фискальные органы, трейдеры, – устарел. Об этом заявил, к примеру, известный журнал The Economist в мае 2023 года. То, что Brent до сих пор обладает таким влиянием, – это чудо и, что еще важнее, опасность, пишет издание. Самой нефти Brent в эталоне, в который включены другие сорта (один британский и три норвежские), уже практически не осталось. Поэтому ценовое агентство Platts проводит эксперимент – для поставок, датированных июнем 2023 года и далее, добавят сделки с West Texas Intermediate (wti) Midland, американской нефтью, близкой по качеству к Brent, в пул, на основе которого рассчитывается бенчмарк. Это первый случай включения в эталон нефть из-за пределов Северного моря. От того, как будет развиваться эксперимент, зависит, сохранится ли доверие к Brent и продолжит ли функционировать крупнейший в мире товарный рынок.
Сомнения в отношении эталона могут однажды привести к тому, что участники рынка объявят миллионы контрактов недействительными, пишет издание и предполагает, что теоретически рынок мог бы возглавить индекс из гораздо более крупных центров добычи нефти, чем Европа, таких как Персидский залив или Россия, чтобы заменить Brent. Чтобы завоевать доверие, контрольные показатели должны соответствовать многим требованиям, – отмечает Пол Хорснелл из банка Standard Chartered. Несмотря на многолетние попытки, ни одному из конкурентов Brent не удалось прорваться, – говорит Колин Брайс, бывший руководитель сырьевого сектора банка Morgan Stanley. Пока Platts ищет альтернативы Brent, добывающим странам есть о чем подумать в плане продвижения своих сортов до глобального эталона.
«Назревают фундаментальные изменения. Все большему числу стран становится очевидно, что привязка мировых цен на нефть к европейскому (Brent) или американскому (WTI) ценовому бенчмарку становится все более уязвимой в геополитическом плане и небезупречной в экономическом. Поэтому будущее за ускоренным развитием региональных ценовых бенчмарков, где у России есть хорошие стартовые позиции по созданию собственных ценовых бенчмарков и независимых нефтяных хабов как на востоке, так и на западе страны», – считает Алексей Громов.
Иллюзия и эволюция санкций
В этом и прошлом году в экономику были внедрены специфические инструменты давления на экспорт энергоносителей России – так называемые потолки цен. Практика не новая. Все в курсе про подобные методы, применяемые с различными нюансами в отношении ряда стран – Венесуэлы, Ирана. В прошлом году вопросов и неопределенностей было много. По прошествии месяцев трансформации логистики и платежных схем можно уже сделать вывод, что с прессингующими инструментами хоть и неудобно, но жить можно. Вопрос уже в другом. Как они будут эволюционировать?
«В условиях угрозы дефицита предложения нефти, которая сохраняется, учитывая проактивную политику ОПЕК+ по «нормированию» добычи и экспорта нефти на мировой рынок, я полагаю маловероятным какое-либо дальнейшее ужесточение санкций в отношении экспортных поставок российской нефти. В текущей ситуации страны Запада заинтересованы в том, чтобы сохранить объемы экспорта из России. Иначе ситуация на рынке может стать труднопредсказуемой. Другое дело, что они же заинтересованы и в снижении доходов России от экспорта углеводородов. И я думаю, что именно в этом направлении и будут эволюционировать санкционные меры со стороны «недружественных» стран. Но мы готовы к такому развитию событий», – резюмировал Алексей Громов.
Список литературы
